Название: Ben Affleck v Henry Cavill: на заре несправедливости. Фэндом: Ben Affleck, Henry Cavill.
Пэйринг: Бен/Генри
Рейтинг: NC17
Размер: миди, (хотя планирую макси)
Саммари: насилие. м\м попытки уйти в психологию.
Дисклеймер: все совпадения с реальными людьми случайны. текст мой, парни принадлежат сами себе.
начало => yliaylitter8682.diary.ru/p208809214.htm
часть 2 =>yliaylitter8682.diary.ru/p208877227.htm
часть 3 =>yliaylitter8682.diary.ru/p208957808.htm
часть 4 => yliaylitter8682.diary.ru/p209029021.htm
часть 5=> yliaylitter8682.diary.ru/p209140773.htm
часть 6 => yliaylitter8682.diary.ru/p209204803.htm
часть 7 => yliaylitter8682.diary.ru/p209278542.htm
часть 8 => yliaylitter8682.diary.ru/p209388464.htm
часть 9 => yliaylitter8682.diary.ru/p209661920.htm
часть 10 => yliaylitter8682.diary.ru/p209961541.htm
часть 11 =>
yliaylitter8682.diary.ru/p210020320.htmчитать на фб => ficbook.net/readfic/4296123
читать
«На крыше жаришь мясо, а потом я буду жарить тебя»
Генри усмехнулся, но тут же себя одернул. Нет, до низкого «сортирного» американского юмора он не опустится. А вот конкретика им не помешает. Тем более, по смс она дается куда лучше.
Он стер последние слова и дописал: «а потом я тебя трахну».
Тоже не самое лучшее послание, которое он может выдать, но думать нет никакого желания. Поддавшись порыву, ставит смайлик, такой, как недавно ему самому присылал Бен. И, чтобы не передумать, нажимает «отправить».
Кавилл не маленький и уж точно не в первый раз говорит кому-то, что хочет переспать. Но отчего он в данный момент нервничает? Казалось, волноваться не о чем. В своей жизни он слышал чаще «да», чем «нет». Но с ясностью понимает, что конкретное «да» от конкретного человека, для него имеет значение по-настоящему.
Телефон тут же возвещает об ответе. И Генри, самого себя ругая за трусость, не может его прочитать несколько минут. Просто смотрит на мигающий огонек на телефоне и прислушивается к бешеным стукам сердца.
Он никогда, даже себе, не призвался, как на самом деле хочет Бена. Быть сверху, быть в мужчине. И сейчас, стоит только подумать о таком, перехватывает дыхание. Где-то на затворках сознания ехидный внутренний голос одного из демонов шепчет, что это только из-за случившегося в лофте. Из-за чувства вины. Но Генри тут же одергивает этот голос. А много ли Бен делал именно таких поступков?
Не из жалости. А из-за желания получить прощение.
И от мысли, что он первый трахнет Бена Аффлека, у Кавилла кружится голова.
Смс короткое до невозможности, но вызывает улыбку.
«Ок».
Вот и все, что прислал Бен ему в ответ. Но за этим сокращением так много всего. Генри даже может понять, насколько сложно для мужчины было послать эти две буквы, которые на самом деле несут в себе огромный смысл.
Генри не знает, как Бен собирается провернуть идею с жаркой мяса, и его это даже не волнует. Тот обещал, так пусть выполняет. Если не сейчас, то уже никогда.
Их время подходит к концу.
***
Время словно взбесилось. Неслось, как плохо объезженная лошадь. Дни слились в одно, что-то непонятное, с небольшими перерывами на сон. Кофе, энергетик, безвкусная еда в контейнерах. По четырнадцать, а то и шестнадцать, часов на студии и неудобный сон в трейлере.
С утра доработка сцен, вечером озвучка. От темной, тесной звуконепроницаемой комнатки с микрофоном начала развиваться клаустрофобия. Генри держался на чистом упрямстве, зная, что Бен где-то рядом. Что тому еще тяжелее сейчас. Потому что этот упрямец продолжал вести подобие контроля на любом этапе, до которого мог дотянуться.
У них почти не было времени разговаривать, и это было даже не плохо, на самом деле. Своими разговорами они только все портили.
Генри старался следить за тем, ест ли Бен, подкидывая ему кофе с бутербродами. Аффлек, кажется, устал так, что у него не было сил удивляться, откуда взялась еда.
Снайдер выдал расписание предстоящего промо тура.
Девятнадцатого марта они вылетали в Нью-Йорк, и Генри держался этой даты, как ориентира, когда он сможет, наконец, выспаться.
Вся команда съёмочной площадки была на пределе и только чудом не вспыхивали ссоры.
А еще он безумно скучал. Необъяснимая тоска поселилась под ребрами, и Кавилл недоумевал: что это?
Сначала, и это самое простое, он подумал, что скучает по Аффлеку. Но стоило только подумать об этом, как он понял, что это не так. Да, ему хотелось проводить вместе больше времени. Эта потребность была легкой, едва заметной, скорее просто основанная на воспоминаниях хорошо проведенного времени. Генри хотелось просто укутаться в одеяло, прижать к себе мужчину и заснуть часов так на десять.
Но, если начать разбираться во всем этом, то Кавилл понимал, что на данный момент никакой близости он не хочет. Он вымотан и устал.
Они так толком и не пообщались за все эти недели. Но Аффлек его не избегал. Он махал ему рукой, когда они встречались на площадке. Улыбался и не был против выпить кофе вместе. С хитрецой щурил глаза, словно намекая на что-то.
Сейчас Генри больше волнует, как переодеваться без свидетелей. Хорошо, что все съемки в костюме Супермена остались позади. Все, что от него требуется – это надеть костюм и лечь в гроб, который нихрена не бутафорский.
Играть покойника легко и странно одновременно. Просто лежать стараться не дышать при крупных планах. Слушать чужие голоса и реплики.
Снайдер делает замечание, что у Генри слишком напряженное лицо для покойника. А Генри хочется ответить, что какое у него может быть лицо, когда Аффлек стоит так близко, что чувствует запах его туалетной воды. И что он напрягается в присутствии мужчины помимо своей воли.
Они с горем пополам снимают сцену, после чего Зак говорит, что общих планов с Генри с этой части не будет. Кавилл не расстроен, он вымотан, хотя все, что он делал – лежал.
Бен смотрит на него пристально и с неясной тревогой. Генри раздражается.
Неужели Бен думает, что он настолько не профессионален?
Впрочем, Генри злится и на себя. Он сам чувствует, что не сдержан, что эмоционально не стабилен. И все, что хочется – это запереться в номере.
Цветы, которые подарил Бен, выглядят так же, как и в первый день. Словно их срезали пару часов назад. Бутоны не завяли, хотя уже прошла неделя. Генри с горькой улыбкой на губах думает о том, что они явно подарены с любовью. Что ж, если даже в такой ситуации он может выдавать саркастичные мысли, то не все потеряно. Правда?
У Генри появилась привычка, с которой он пока не собирается бороться. Даже не привычка, а скорее ритуал, который он повторяет каждый вечер.
Мини-бар за время его отсутствия исправно обновляется, и Кавиллу даже не хочется думать, каков будет счет за эти бутылочки. Он берет столько, сколько поместился в его руке, ходит по номеру, занимаясь своими делами, оставляя пустую тару, где придется. Все равно днем, когда он будет на съемках, все уберут.
После он идет в ванную, где приканчивает еще парочку «малышек», при этом обрывая бардовые лепестки, разминая их в пальцах.
На следующий день, после того, как ему принесли букет, кто-то из служащих гостиницы принес ему в номер большую вазу. Но Генри ею так и не воспользовался. Оставил цветы в ванной без света, в мутной воде. Но те даже и не думали вянуть.
Поэтому Генри потихоньку уничтожает их по вечерам. Букет хоть и выглядит жалко, но все равно еще красивый.
Интересно, что сказал бы Бен, узнай про такое варварство со своими цветами?
Генри не хочет анализировать свои действия.
Разглядывая изувеченные лепестки на белом кафеле пола в ванной, он думает: как он докатился до такого?
Нет, он может с точностью сказать, в какой момент он свернул не туда. Тогда, еще в домике, когда ему по-настоящему захотелось поцеловать Бена. То была первая ступенька в, низ, в персональный Ад. И он сделал первый шаг туда, особо не задумываясь.
Сейчас он еще не на самом дне. Но и свет где-то наверху сузился до маленькой точки. Этакая звездочка, ориентир для возвращения обратно.
И Генри пугает то, что он не хочет возвращаться. Не хочет ничего менять.
От безысходности грудь сдавливает тугими кольцами, а перед глазами все плывет.
Хочется со всего размаха приложиться лбом об белый край раковины. Видать в голове у него совсем пусто, раз, даже не смотря на то, что до сих пор болят ребра от ударов Бена, он не может без него.
Ни с ним. Ни без него.
Это какой-то долбанный замкнутый круг. И Генри чувствует себя отупевшей лошадью, наматывающей круги по арене цирка, в который превратилась его жизнь.
Генри смотрит на лепестки на полу, которые напоминают пятна крови, словно и их неровном рисунке загадано решение всех его проблем.
Всех?
У него только одна проблема. Бен Аффлек.
И к такому жизнь его не готовила.
***
Март в Детройте ничего ничем не отличался от февраля. Серые здания, бледное редкое солнце, грязный снег по обочинам.
Генри лежит у себя в номере. Кондиционер опять работает на понижение температуры. У Кавилла болит голова. Ему совершенно не хочется двигаться.
И даже мысль о том, что они закончили съемки его не радует. Не радует и то, что сегодня Бен ждет его у себя в лофте.
Тот день, о котором Генри мечтал и много думал, настал. А все, что он чувствует – это пустота.
Что-то давит на грудь. Мешает шевелиться, не дает подняться. Даже вздохи даются с трудом.
Он, наконец-то, расправился с цветами. Вчера утром, когда он собирался, от шикарного букета остались только стебли. А по возвращению он не нашел и их. При уборке номера, стебли выкинули.
Генри не хотел разбираться в том, что чувствует. Было ощущение, что что-то безвозвратно утеряно.
Желание позвонить Бену и сказать, что он не придет, было сильно как никогда. Даже звонить не хотелось. Но Генри не любил врать себе, хотя периодически этим занимался. Он знал, если он не пойдет, то будет жалеть. Это же Бен! Даже после всего случившегося, он не может отказаться от него.
Пока такси везло его к лофту Аффлека, Генри не мог отделаться от мысли, рассматривая все эти здания, которые они проезжали, что будет скучать.
В Детройте столько всего случилось, что создавалось впечатление, что тут его дом. Все те, кто снимался в фильме, здесь живут. И Бен тоже. И у него нет жены, нет детей, нет каких-либо обязательств. Жизнь в Детройте, словно какая-то постановка. И вот через несколько дней все это закончится.
Кавилл уже предчувствует те пустоту, которая неизменно приходит к нему, когда очередные съёмки его отпускают. Нечто подобное можно почувствовать, когда заканчиваешь читать книгу, которая захватила настолько, что, казалось, живешь персонажами, существуешь в реальности, придуманной автором. А потом закрываешь последнюю страницу и сидишь в растерянности. И что дальше? Как жить дальше без этих персонажей, без этой придуманной реальности?
Это действительно конец?
Действительно?
Генри в этом плане куда сложней, ведь персонаж он сам, и придуманная реальность для него действительно реальна, настолько сильно он вживается в роль Супермена.
Во время съемок «Человек из стали» он однажды обнаружил себя на балконе своего номера очередной гостиницы и ясной четкостью подумал, что действительно умеет летать. Он стоял и смотрел вниз, на проезжающие машины, на фонари, на горящие разноцветными огнями витрины, и думал, что сейчас полетит.
О! Полет с десятого этажа был бы красивым, но не долгим.
Тогда Генри резко покинул балкон в неясном страхе, что мог бы сорваться вниз. А потом лишь смеялся над собой.
Уже поднимаясь в лифте, Генри запоздало подумает, что надо было прихватить с собой вина. У Бена наверняка будет алкоголь, но хотелось принести что-то и от себя.
Аффлек встречает его на пороге, открыв дверь, как только лифт остановился на его этаж. Одет мужчина был просто, но выглядел великолепно.
Простые темно-синие джинсы, черная рубашка-воротничок и два нагрудных кармана которой были оточены красной каймой. Наверное, и манжеты тоже, но Бен закатал рукава по локоть. Зато были видно массивные часы на золотом браслете. Раньше их Генри не видел. Подарок? Купил сам недавно?
- Как же я по тебе соскучился! – Выдыхает Бен и целует Генри несдержанно, даже немного грубо.
Кавилл немного обескуражен, его застали врасплох, он отвечает, хотя предпочел бы пока обойтись без такого тесного контакта. Хотя он ни на секунду не забывал, зачем он тут. И от этого он чувствует себя неловко.
Но Бену плевать!
- Пошли! – Он отстраняется и идет за своей курткой, – Возьми вон те пакеты, – он указывает на мешки, что лежат рядом с дверью, - Я еще не успел их отнести.
- Куда?
- На крышу. Ты же не думал, что я буду жарить мясо прямо тут?
- Я думал, ты его запечешь в духовке или что-то вроде того. За окном почти минус пять!
- Да, я знаю. Но зато не обещают осадков. И у меня есть пледы.
Генри хмыкнул.
Он, нагруженный пакетами, пошел первый, вслед за ним Бен с двумя сложенными пледами в руках.
Парень поднялся на крышу и застыл. Он знал, что мужчина может получить, и получат все, что захочет. И такой каприз как пикник на крыше при минусовой температуре, не могла быть для него проблемой. Если это можно решить деньгами, то это и не проблема. Это расходы, ведь так?
Но как такое можно провернуть за столь короткий срок для Генри навсегда останется загадкой. Тем более, если, учесть, что у Бена на сон то было не больше пяти часов. Когда он этим занимался?
Крыша была совершенно равная, с бортиками не больше метра высотой. По площади - не больше сорока квадратов. Слева небольшая кирпичная постройка. Что там внутри было трудно представить, возможно, то была шахта лифта. Как раз рядом с этой постройкой и натянули нечто вроде навеса. А по бокам поставили две полупрозрачные заслонки.
- Нравится? – Спросил Бен, и он выглядел очень собой довольным, словно он сам все это делал.
Дальше - больше. Под навесом уже стоял мангал-жаровня, из-под крышки которой шел легкий дымок и ароматный запах чего-то жаренного. Тут же стояли столик и два кресла-шезлонга. У самого входа под навес располагались две тепло-пушки и еще внутри на треноге разместился инфракрасный обогреватель.
Генри стало неудобно вдвойне. Он действительно думал, что Бен пожарит мясо в духовке, на крайний случай закажет в ресторане, а не будет устраивать то, что устроил.
И сколько это все стоило? Даже думать не хотелось.
- Ты хорошо подготовился, – выдавил из себя Генри.
Под навесом действительно было тепло, он даже расстегнул куртку. Около мангала стояло несколько контейнеров, и сумка-холодильник. Бен кинул пледы на шезлонг, хитро и довольно поглядывая на Генри. Щеки у мужчины раскраснелись, а глаза блестели.
- По пиву? Пока жарится мясо, – предложил Бен.
Он достал из сумки-холодильника две бутылки и поставил на стол. Из контейнера достал бокалы из толстого пластика. За ними на столе появились тарелки и вилки с ножами. Все одноразовое.
Из другого контейнера он достал маленькие бутылочки различных соусов.
В жаровне, оказывается, на углях готовились сосиски, когда Аффлек поднял крышку, аромат стал сильнее.
Кавилл изогнул бровь. Сосиски, конечно, очень мило, но…
- Речь шла о мясе! – Напомнил он.
- Будет тебе мясо! – Успокоил его Бен, доставая специальными щипцами подрумяненные сосиски и ставя тарелку на стол, – Я должен хорошо тебя накормить, чтобы позже ты как следует меня оттрахал! – И он подмигнул.
У Генри распахнулись глаза от удивления. Ну никак он не мог привыкнуть, что Бен говорит обо всем так открыто.
Охнув, мужчина присел рядом с одним из контейнеров и достал оттуда два больших свертка алюминиевой фольги, аккуратно поднялся и положил свертки на стол.
- А, вот и стейки!
Куски мяса были просто огромны, и Генри всерьез сомневался, что сможет съесть хотя бы половину. Бен развернул фольгу, осторожно доставая мясо. Оно уже было пропитано маринадом, Генри видел россыпь перца и какую-то траву на мясе.
Аффлек выложил куски на решетку, разворошил металлической спицей угли, и накрыл крышкой.
- Ты хоть пиво открой! – Попросил Бен.
Мужчина осторожно опустился на свой шезлонг и довольно выдохнул.
Генри свинтил крышки с бутылок и одну протянул Аффлеку.
- У тебя что-то со спиной? – Просил Генри, уже в который раз замечая эти острожные движение.
- Не думаю, что ты хочешь знать, что у меня. – Рассмеялся Бен. – Выпьем за окончание съемок. Хотя бы твоих.
Они легонько удались горлышками своих бутылок и сделали по первому лотку. Бен тут же вылил себе на тарелку кетчупа и положил несколько сосисок.
- Как же я мечтал об этом, – признался он, – Отличая идея.
- Я думал, что все будет несколько скромнее.
- Зачем, если можно так?
- Я не хотел, чтобы это вышло так накладно, – проговорил Кавилл, тоже кладя себе на тарелку парочку сосисок. Они выглядели просто потрясающе и так же пахли.
- Пф-ф, – отреагировал Бен, делая большой глоток пива.
- Так что у тебя со спиной, – еще раз задал свой вопрос Генри. – Ничего серьезного?
- Это как посмотреть, – загадочно ответил мужчина, – У меня там пробка.
Генри поперхнулся пивом и закашлялся, вызвав этим смех Бена.
- Пробка? – Переспросил Генри, – Это то, о чем я думаю?
- Если ты думаешь об анальной пробке, то ты прав, – Бена ситуация очень забавляла.
Генри почувствовал, как его щеки начинают полыхать румянцем.
- Весьма занятная штука, надо сказать, – продолжал Бен, – Это надо было видеть, как я ее вставлял. Сидеть с ней весьма комфортно, а вот ходить. Ну, знаешь, она же там при каждом шаге шевелится.
- Прекрати! – Практически простонал Генри, уж ему ли не знать об этом ощущении, когда внутри что-то двигается.
- Ты не хочешь послушать? – Аффлек был удивлен.
- Зачем ты вообще ее вставил?
- Хотя бы для того, чтобы быть достаточно подготовленным. Не думаешь ли ты, что свой первый раз я доверю новичку?
Конечно же, нет.
- И… и сколько ты собираешься с ней ходить?
- Весь вечер! – Бен выглядел таким счастливым при этом, – Это занятная штучка. Определённо, тебе тоже надо будет попробовать, хотя…. – Он задумался и замолчал.
Генри полностью сосредоточился на своей бутылке, потому что с этой пробкой они как-то сразу стали шутить и общаться, словно между ними не было разлада. А он был. Во всяком случае, он точно не собирался отпускать так легко то, что случилось в этом лофте.
Но на крыше было потрясающе. От тепловых пушек шел горячий воздух, боковые заслонки укрывали от ветра, и было даже жарко. Генри решился снять куртку, все равно под ней еще был свитер.
Бен смотрел куда-то вперед, возможно на свое любимое небо. Сегодня оно висело совсем низко. Казалось, встань на ноги, да подними руку и можно коснуться кончиками пальцев. А справа едва пробивалось солнце, маленькое, как монетка. Из-за плотных туч на него можно было смотреть, не причиняя боли глазам.
- Почему мы пьем только за окончание моих съемок? – Спросил Генри.
Бен встрепенулся, словно уже забыл, что здесь не один. Посмотрел на парня.
- Я после премьеры в Нью-Йорке сразу в Торонто.
- Что ты забыл в Канаде?
- Отряд Самоубийц. На пару недель, может, даже меньше.
- А-а-а…
- А, ты?
- В Лондон, – Генри сам себя спрашивал, почему он такой несчастный, стоит только подумать о возвращении домой. Ведь еще вчера он страстно желал этого, – Возможно, заеду на Джерси. Не знаю. Ты можешь приехать в гости, – зачем-то сказал он. И быстро добавил: - Если хочешь.
- Скорее, если будет время.
- Что с твоим сольным проектом? – Парень постарался сменить неудобную тему. Ведь выходило, что он опять напрашивается.
- Идут переговоры, – улыбаясь, сообщил Бен, давая понять, что на эту тему он точно не хочет говорить.
Или же он просто хотел посидеть в тишине.
Генри подумал, вероятно, и Бен будет скучать по этому месту. По лофту, по явно полюбившемуся небу. По этому чувству, словно ты один в этом городе и никого больше нет. Если только Генри.
Может ли это означать, что Аффлек устал от всей этой возни вокруг него? От всех этих публикаций, связанных с его разводом. От всей критики, что он не подходит на роль Бэтмена. Просто критики?
Кавилл никогда не думал об этом.
Да, Бен выглядел усталым. Но он сам довел себя до такого. Сам лез туда, куда просили и куда не просили. И еще эти проекты, о которых он молчит.
Аффлек аккуратно поднялся, отталкиваясь руками от подлокотников кресла, слегка поморщившись, встал. Генри почувствовал, как опять краснеет. Стоило только представить, какие ощущения ловит Бен, как низ живота сладко заныл. Чертов Аффлек, специально сказал ему про пробку, чтобы мучить весь вечер!
Тем временем мужчина поднял крышку жаровни, проверяя мясо. По крыше тут же поплыл великолепный аромат. И не смотря на уже съеденные сосиски, рот наполнился слюной.
Бен щипцами перевернул куски, еще поворошил угли и закрыл крышку. Так же аккуратно, удерживая свой вес на руках, которыми опирался на подлокотники кресла, опустился на сидение.
- Боже! - Выдохнул он.
Генри выдохнул тоже. Это какое-то издевательство! Интересно, он возбужден? Кавилл помимо воли скользнул взглядом по паху Бена.
Становилось жарко.
- Знаешь, - кажется, мужчина прочитал его мысли, -Когда я только ее вставил, у меня стояло так, хоть гвозди забивай, – Бен засмеялся, словно ничего более забавного с ним не случалось. И добавил, выпивая остатки пива: - Пришлось передёрнуть. Еще пива?
Генри не сразу смог разобрать смысл вопроса. И кивнул, чтобы уж совсем не казаться идиотом. Аффлек, не вставая, наклонился над сумкой-холодильником и достал еще по бутылки.
- Почему ты решился на это? Не пожалеешь? – Не смотря на Бена, спросил Генри. Этот вопрос мучал его давно. И он боялся, что в последний момент тот передумает.
Прежде чем ответить, Бен снял с себя куртку, хотя Генри считал, что в одной рубашке мужчине будет прохладно, не смотря на все принятые меры.
Аффлек специально тянул время. Он знал, что такой вопрос будет иметь место. И сам долго думал над ответом. Но самое главное ответ должен быть правильным. Без пошлости, которую Кавилл хоть и принимал, но не любил.
Мужчина мог отшутиться, но не стал этого делать. Если бы они были просто любовниками без обязательств, то шутка прокатила бы. Но Генри любит его. И шутки тут не уместны.
- Я тебе доверяю. – Сказал он просто, смотря прямо в глаза парню, чтобы показать, насколько он честен в данный момент. Что сейчас нет места пошлости.
Генри не ожидал такого ответа. Он был готов к чему угодно, но не к такому.
- Тем более, - продолжил Аффлек, - Надо не только брать, но и отдавать. Верно? У меня никогда не возникало такого желания. Но теперь я понимаю, насколько это важно. И для тебя, и для меня.
Генри внимательно смотрел на Бена, ища признаки лжи. Но не находил. Или не желал находить.
- И что же заставило тебя так думать? – Спросил Генри. Он считал, что пора завязывать с вопросами, пока он не получил ответ, который не хотел бы услышать. Ведь сейчас все идеально. Бен, наконец-то, нашел место для него в своем сердце. Что же еще можно желать?
Но на самом деле все куда хуже, чем можно подумать. Хорошо и плохо одновременно. Раньше Генри думал, что один вкладывает чувства в их отношения. А теперь выясняется, что и Бен. И, если раньше он мог бороться с этим, прекратить это, то как бороться с Беном?
Аффлек пожал плечами.
- Я просто хочу этого.
- Не слишком ли поздно?
- Возможно, – но Аффлек не выглядел уж очень опечаленным этим фактом, – Но поздно или нет, решать только нам. Ты думаешь, что здесь все закончится, а я думаю, что здесь все только начинается. Мы сами можем решить, каков будет исход наших отношений.
- Вот ты и сказал это.
- Что? – Не понял Бен.
- «Отношения», – пояснил Генри, – Ты действительно думаешь, что у нас отношения?
- Почему нет? – Бен явно был удивлен.
- Ты смог бы представить, что мы бы могли рассказать о нас прессе? Чтобы не прятаться? Если «да», то это отношения.
- А ты? – В свою очередь спросил Бен.
- Я не знаю, – признался Генри. Сказать о таком всему миру было страшно. Тем более, он был именно тем, кто держал журналистов подальше от своей личной жизни. Но тут же подумал, что ему хотелось, чтобы все знали, что Бен его. Его мужчина.
От этой мысли все тело прошила дрожь. Его мужчина. У него есть мужчина! Какая дикая мысль. И в то же время приятная, будоражащая! С этим не так легко свыкнуться, но он бы смог.
Бен мягко засмеялся. Стоило обидеться, но Генри не мог. Был слишком занят своими переживаниями. Такой долгий путь, чтобы в конце наткнуться на то, что он итак, по сути, знал.
Это никогда не закончится. И чувства не уйдут. Вот так, ненавязчиво и совсем не задумываюсь, Аффлек перечеркнул все его будущее.
- Ты никогда не открылся бы, – сказал Бен, – И это правильно. Я этого тоже не стал бы делать. Мы заложники своей профессии. Будь обстоятельства другими, возможно.
Генри только кивнул, соглашаясь.
- Что ж, кажется мясо готово! – Бен резко встал, забыв о маленьком нюансе, и охнул, хватаясь за низ спины. – Блядь!
Генри рассмеялся.
- Очень смешно! – Хотя Бен тоже веселился, – Смотри, до чего ты меня довел!
- А ты меня!?
- Тебя это возбуждает? - Спросил Бен.
- Возможно.
- Тогда нам стоит поторопиться с мясом и приспустить к главному. Как думаешь?
- Ожидание - самое лучше в данном случае.
- Как скажешь, – согласился мужчина, – Я же выполняю любое твое желание сегодня.
Мясо было готово. Куски несколько ужарились и стали более приемлемого размера. Но все равно большие и занимали всю тарелку. Бен достал из контейнера упаковку белых булочек, как для хот-догов. И бутылку вина.
- Вино?
- Специальный сорт, подходящий к красному мясу. Ну, мне так сказали.
Бен отрыл штопором бутылку и разлил вино по бокалам, которые они ранее проигнорировали. Пить дорогой, а Генри не сомневался, что вино не дешёвое, напиток из пластиковых стаканчиков было странно и неуважительно, что ли.
Мужчина чуть пригубил вино, прикрыв глаза, смаковал напиток.
- Потрясающе! – Высказал он свой вердикт.
А Генри даже не знал, что сказать. Никто еще для него не делал ничего подобного. Такая внимательность к самым незначительным деталям. Все продумано. И все ради него.
Это подкупало.
Кавилл думал, что уже сильнее любить мужчину просто нельзя. Но сейчас грудь буквально сдавливало от болезненной нежности и благодарности.
Ели они в полной тишине. Такой уютной сейчас. Бен быстро порезал свой кусок на маленькие квадратики и сидел донельзя довольный собой. Аффлек пил вино, заедая его мякишем булочек, иногда окуная его в томатный соус.
- Я люблю тебя, – внезапно сказал Кавилл.
И ненавижу.
Бен посмотрел на него задумчиво, но ничего не сказал. Только кивнул.
Генри и не ждал ответа. Пусть хоть одни из них будет в здравом уме. И так хорошо, что это именно Бен.
***
Они ушли с крыши, когда совсем стемнело. Аффлек сказал, что у него есть два приличных фонаря, но никто из них не хотел задерживаться. Мясо было съедено, а остатки вина было решено забрать с собой в лофт.
От спиртного приятно шумело в голове. От мысли, чем они сейчас будут заниматься - в крови.
Аффлек спускался по лестнице осторожно, шумно втягивая воздух.
- Если я решу спуститься по лестнице до первого этажа, как думаешь, на каком я смогу кончить? – Рассмеялся Бен, открывая дверь лофта, – Этакое приятное эротическое путешествие.
Генри видел, что у Аффлека топорщилась ширинка. Че-ерт! И пока мужчина не видит, сжал свой член сквозь ткань штанов.
- Кто поможет тебе убрать все с крыши? – Спросил Генри.
- Поможет? Я точно ничего не собираюсь делать. Ты же сам по себе не бедный мальчик. Должен понимать, что покупается и продается.
Генри решил ничего не отвечать. Его семья никогда не была бедной. Впрочем, как и он сам. Конечно, у него не было на счету миллионов, как сейчас. Но его воспитывали бережно относиться как к вещам, так и к деньгам. И ему пока было сложно понять, как можно потратить столько денег на то, что можно было, по сути, сделать самому.
- Ты опять думаешь! – Сказал Бен. Он поставил полупустую бутылку вина на кухонную стойку.
- Мне просто неловко, что ты так потратился из-за меня.
- Ерунда, – Аффлек махнул рукой, – Почему, имея деньги, я не могу их потратить на кого-то.
- Когда я хочу потратить деньги, я отдаю их в благотворительность.
- И? Я тоже так делаю. Но не понимаю, почему я должен лишать себе определенной доли комфорта, к которому я привык и который я люблю.
- Хорошо, – сказал Кавилл, но только чтобы не спорить больше.
Бен довольно кивнул. На эту тему спорить с Беном было совершенно бесполезно. Генри уже давно это понял.
- Тем более, - продолжил Бен, замечая, что Генри это все-таки почему-то беспокоит, - мне было их приятно потратить на вечер с тобой.
- Не говори так. Я же не твоя девушка. Но мне было бы намного легче разделить с тобой счет.
- Как скажешь.
Естественно, Бен не собирался присылать парню счет. Еще чего!
- Хватит, иди сюда уже! И вино захвати. Под стойкой еще бутылка! – Сам же Аффлек направился в спальню, по пути стягивая с себя одежду.
Под кухонной стойкой, на специальной подставке, лежала еще одна бутылка точно такого же вина, что они уже успели распить на крыше. Генри легко ее вытянул за горлышко и пошел вслед за Беном.
Он только сейчас понимал, насколько сильно волнуется. Словно в первый раз.
Хотя это и было первым разом, просто сейчас он знает, куда вставлять. Все-таки нервный смешок вырвался у парня.
Он совершенно забыл про такие вещи, как презервативы, смазку. Он даже не думал, в какой позе это лучше сделать.
У него было только огромное желание и этого казалось достаточно.
Бен уже был в одних боксерах и Генри отчетливо видел сквозь ткань белья наружную часть пробки.
Кавилл поставил бутылки на тумбочку и подошел к мужчине. Бен заметил движение у себя за спиной, но не стал оборачиваться. Он также не стал отодвигаться, когда Генри встал к нему практически вплотную.
От Аффлека шел жар, словно у него была температура. Кожа все еще сохранила темноту калифорнийского загара, так и манила прикоснуться. Генри не стал сдерживать себя. Осторожно, кончиком пальца он коснулся плеча Бена. Повел палец вниз, обрисовывая узлы мышц. Чуть зашел за спину.
Спина была у Аффлека такая, что дух захватывало. Не такая раскаченная, как у самого Генри, но более «сухая», более рельефная. Он так давно не видел мужчину без одежды, что по праву можно считать это за первый раз.
Рука скользнула между лопаток, на поясницу и еще ниже, пока пальцы не наткнулись на твердый кружочек наружной части пробки.
Генри провел ее по диаметру, заставая двигаться. Бен судорожно вздыхает, но не с места не двигается.
Кавилл, казалось, совсем потерял голову. Уже не осторожничая, он двигал пробку из стороны в сторону и слегка ее вытаскивал, а потом вдавливал внутрь. Пока не вызвал глухой стон у мужчины.
- Прекрати! – Взмолился он, и повернулся к Генри. Парень посмотрел вниз, где член Бена натягивал ткань трусов, и, улыбаясь, снова посмотрел на мужчину.
- Тебе весело? Если бы я сейчас кончил, то все веселье для меня закончилось бы.
- Я так не хочу, – признался Генри.
- Я тоже. Поэтому я сейчас уйду в ванную, вытащу из себя это адское изобретение. И продолжим. А пока открой вино. Ты взял штопор?
- Какой штопор? Какое вино?
Аффлек закатил глаза.
- На кухне, в ящике есть еще один. Давай! – Он подтолкнул Генри из спальни.
Когда Аффлек скрылся за дверьми ванной, Генри словно отмер и пошел выполнять просьбу. По правде говоря, ему тоже хотелось выпить, чтобы так не нервничать.
Нервно трясущимися руками он открывает бутылку и, не доставая хотя бы кружки, пьет прямо из горла. Элитный напиток идет хорошо, обволакивает горло терпким вкусом, который Генри едва ли чувствует.
Аффлек появляется пяти минутами позже. Все так же в трусах, но теперь его походка более раскованная, глаза не так блестят, хотя он по-прежнему сильно возбуждён. Генри отводит от него взгляд, смущаясь.
- Мы пили вино из пластиковых стаканчиков, теперь из горла. Сколько можно над ним издеваться? – Шутит мужчина, забирая бутылку из рук Генри и делая пару глотков.
Парень с удовольствием замечает, что Бен тоже нервничает.
- Если ты не хочешь… - Начинает Генри, но Бен его затыкает, приложив палец к губам.
- Я хочу, – Заверяет он, – Но я хочу договориться с тобой о кое-чем.
Генри кивает.
- Я не хочу, чтобы сегодняшняя ночь была финальной точкой. Я знаю, что ты думал о таком варианте развития событий. Но я не хочу так. Не хочу ставить точку, даже если нас ничего не ждет в будущем. Просто хочу знать, что ничего не окончено.
- Я тоже.
- На премьере я буду с женой, Генри, – говорит Бен. И голос у него такой, словно это причиняет ему боль. Мужчина провел пальцем по губам парня, едва задевая зубы, – Завтра утром тебе нужно будет уйти, пока я не проснусь. А я этого не сделаю, пока ты не уйдешь. Это и будет нашим многоточием. Мы не буем прощаться. Мы просто закроем один том нашей истории, чтобы в будущем открыть второй. Скажи, ты хочешь этого?
Генри может только кивнуть. Если уж у Бена не хватает силы воли захлопнуть эту дверь раз и навсегда, повесив огромный замок на их чувства, то у Генри тем более.
Пусть это обещанное будущее никогда не наступит. Пусть Аффлек его просто обманывает. Но поверить так легко. Для этого не надо никаких усилий. Генри сам так хочет. Многоточие же тоже точки? А их цикл и правда пора заканчивать.
Генри пропускает тот момент, когда Бен толкает его на постель, заставляя сесть на нее. Подходит близко, вставая между расставленных ног парня. Аффлеку приходится наклониться, чтобы поцеловать парня. Что он и делает.
Поцелуй со вкусом дорого вина. От волос пахнет дымом от жаровни и вишнёвой щепой, которой Бен топил мангал.
В голове мелькают картинки из прошлого, словно кото-то быстро переставляет слайды. Бен не знает, что это. Не понимает.
Он целует и целует Генри, попутно в слепую пытаясь стащить с него свитер. Хватается за мягкую ткань, перебирая ткань, комкая ее, собирая складками. Тянет вверх, заставляя Генри поднять руки и, наконец, выпутывает его из одежды.
Парень водит руками по его бёдрам, царапает ногтями, только сильнее распаляя. Они уже столько раз занимались сексом, но этот раз какой-то особенный. И не потому, что Бен снизу. Просто что-то другое. Наверное, впервые они будут не трахаться, а заниматься любовью.
Генри прижимает его к себе ближе, почти упираясь носом в живот. Его руки по-прежнему на бедрах, скользят на ягодицы, забираются пальцами под ткань трусов.
Парень тяжело дышит, Бен осторожно кладет ему руку на голову, проводит по затылку, гладит пальцами по местечку за ушами.
Кавилл дышит, дышит и не может надышаться. Бен так близко, наверное, никогда еще не был. И речь не про тело, нет. Про мысли. Про эмоции. Про чувства.
От мужчины пахнет возбуждением, и Генри пьет этот аромат, наполняет им легкие до отказа, чтобы навсегда запомнить, задержать в себе, если получится.
Не задумываясь, проводит по члену языком, прямо по ткани нижнего белья. Чувствуя, как Бен сжал его волосы в кулак, слыша его удивленный вздох.
Генри хочет взять его в рот. Просто острое желание почувствовать член Бена у себя во рту. Попробовать его по-настоящему. Он уже тянет резинку трусов вниз, как Аффлек его останавливает.
Генри непонимающе смотрит вверх.
Бен качает головой.
- Не надо, – тихо говорит он.
Генри не понимает почему. Но Бен снова его целует, запрокидывая голову, так что приходиться сильно отклониться назад. А потом и вовсе лечь спиной на кровать.
Аффлек ложится сверху, но держит свой вес на согнутых руках.
- Я не выдержу, – признает Бен, – Ты же понимаешь, что я не смогу быстро восстановиться? – Генри неуверенно кивает, – Тогда просто трахни меня, как ты хотел. Но я хочу тебя попросить.
- О чем?
- Я хочу, чтобы ты это сделал так, как тебе нравится. Как обычно ты это делаешь. Хочу тебя настоящего. Если ты не хочешь быть осторожным, не будь. Понимаешь? Я хочу знать, как это, быть с тобой.
- Ты хочешь, чтобы я вел себя так, как веду обычно с девушками? – Генри улыбается. Он чуть сгибает колено, задевая эрекцию мужчины. Бен жмурится.
- Я хочу, чтобы ты получил наслаждение, а не занимал свою прелестную голову посторонними мыслями. И я не девушка. Ты можешь позволить себе быть чуть более грубым.
- Хорошо, – говорит Генри, хотя все равно не до конца понял, что от него хочет Бен. Не забивать голову мыслями? А следующая просьбы будет не дышать?
- Хорошо, – Повторяет за ним Бен, и встает с него.
Генри краем глаза видит, как он берет вино, делает еще пару глотков, потом открывает ящичек в тумбочке и достает оттуда несколько предметов.
Пользуясь тем, что его никто не придавливает к кровати, Генри изворачивается и стягивает с себя джинсы и носки. Все это кидает на пол, рядом с кроватью.
Бен кидает в его сторону тюбик и презервативы. А сам стаскивает с себя последний предмет одежды, и ложиться на кровать задницей кверху.
Генри от открывшегося зрелища зависает, словно не верит в происходящее. А вид, поистине впечатляющий! Он жадно смотрит на рельефную спину, довольно резкий переход в поясницу, подтянутые ягодицы, длинные сильные ноги. Бен дышит спокойно, но заметно, что напряжен. Генри не может поверить, что теперь все это его.
Генри раздевается полностью, добавляя к носкам на полу еще и трусы. Берет презерватив, отмечая, как у него трясутся руки. Осторожно его раскрывает и раскатывает по члену. Смазки от неосторожного движения оказывается слишком много на пальцах, Генри чуть ли не ругается. Господи! Ему же не пятнадцать.
Последнее, что он может воспринимать здраво – это как он смазал себя, потом смазал Бена, немного проталкиваясь внутрь. Да, Бен себя разработал, но все равно казался чертовски узким. И это пальцами!
А потом его накрыло.
Он работает пальцами внутри Бена, хаотично целуя его спину, куда только может дотянуться. Он шепчем ему, как сильно хочет, какой Бен красивый. И прочую чепуху. Бен елозит по простыни, трется, подвиливает задницей, глухо стонет в подушку.
Генри кончиками пальцев водит по мягким стенкам кишки, пока не натыкается на уплотнение. Аффлека тут же подбрасывает на кровати.
- Ебать! – Хрипит мужчина.
- Да. Да, – отвечает ему Генри. Он уже нашел то, что хотел и вытаскивает пальцы.
Он нависает над мужчиной. Бен сгибает одну ногу, чтобы открыть доступ и Генри просто уже не может ждать. Берется за член, приставляет к анусу Бена, тычется, пробуя.
- Кавилл! – Рявкает Бен. – Я что, зря мучился весь день? Просто, блядь, вставь!
- Слишком узко, – хнычет Генри. Он реально не понимает, как его член сможет протиснуться в эту дырку.
- Всегда будет «слишком узко», - говорит Бен, – Просто сделай это!
Генри вздыхает и толкается действительно сильно. Он чувствует, как напрягаются мышцы Бена, но сдаются под его напором. Аффлек тихо стонет в подушку, сжал простыню в кулаках, мелко подрагивает.
- Стой, – Тихо просил Бен, упираясь рукой в бедро Генри, – Черт! Ты слишком большой. Дай привыкнуть.
Генри замирает и сам удивляется, как смог это сделать. Бен убирает руку, чуть приподнимается на локтях, выгибает в спине и сам поддается назад. Осторожно, очень медленно.
Кавилл ловит ртом воздух, потому что ощущения просто невероятные. Когда он оказывается в Бене полностью, то думает, что кончит прямо сейчас.
Узко, очень узко. Аффлек сжимается, пульсирует вокруг него.
Генри опирается на руки, подается назад, плавно, давая привыкнуть им обоим. А потом входит до упора.
И, черт, да! Это лучшее, что он когда-либо испытывал в свое жизни.
Бен выгибается сильнее, стоит чуть ли не на четвереньках. Ноги раздвигает шире, подставляется.
Они оба стонут, как в бреду. Пот с лица Генри капает прямо на спину мужчине, волосы налипли на лоб, щиплет глаза.
Генри усиливает толчки, разработанное тело принимает хорошо. Ему хочется спросить, не больно ли? Но вырывается только свист.
Чуть притормозив, парень берет Бена под бедра, еще немного приподнимая, продолжает его трахать, задевая простату. Аффлек воет в подушку, и рвет простыни.
И все это: их стоны, запах смазки, шлепки бедер об ягодицы, треск простыней, все это одно большое безумие. Но Генри готов придаваться ему вечно.
- Люблю. Люблю. Люблю. Люблюлюблюлюблю… - Шепчет он, целуя плечи, лопатки. Сжимает бедра, гладит по бокам.
Возможно, он говорит что-то еще, мозг просто отключается, дает волю чувствам, Генри даже не пытается как-то это исправить.
Бен поддается ему на встречу, вгрызается зубами в подушку, чтобы уж совсем позорно не орать.
Генри его прекрасно понимает. Он под Аффлеком чувствовал то же самое. Сейчас он чувствует давно забытое ощущение, когда сверху. Сколько он уже не был в активе? Сколько он уже не был с женщиной? Сколько он уже даже не думал быть с женщиной? Такие мысли не совсем правильные в данный момент, но Генри ничего не может подумать с собой. Он просто понимает, что ему уже давно ничего не надо, кроме Бена.
Сил сдерживать себя больше нет. Как бы не хотелось растянуть это на вечность, кончить хочется сильнее.
- Ты готов? Готов, Бен? – Он водит ладонью по спине мужчины, собирая на ней влагу, которая итак уже начала стекать по его бокам, – Готов?
Аффлек в ответ только мычит что-то непонятное. Старается кивнуть головой. Получается плохо. Он только тянет руку к своему паху, встает на колени окончательно и начинает дрочить себе, подстраиваясь под толчки Генри.
Дышать абсолютно нечем. Воздух плотный, тяжело проникает в легкие, от чего кружится голова. Перед глазами плывет, пляшут красные мушки, в ушах гулкое эхо.
Генри думает, что сейчас у него остановится сердце. Или лопнут в голове сосуды. Что-то обязательно случится, потому что он, блядь, просто не верит, что может пережить подобное.
Оргазм получился такой силы, что он валится всем своим весом на Бена. Просто ни руки, ни ноги не могут его больше держать.
Бен сильно сжимается, его бьет крупная дрожь.
Генри прикусывает загривок мужчины, совершая мелкие, несильные толчки.
Прикусывает так, как Бен, когда-то укусил его в доме у озера. И Кавиллу кажется, что это ужасно символично. С его начали, тем и закончили.
Они лежат несколько минут неподвижно. Только дышат глубоко и часто, постепенно выравнивая дыхание.
Генри, зарывшись носом во влажные волосы Бена, думает, что готов остаться в таком положении на всю оставшуюся жизнь. Единственное, чего не хватает – это одеяла. Остывающие тела неприятно трогает постоянный сквозняк в лофте.
Осторожно, придержав презерватив у основания, Генри выходит из Бена с совершенно пошлым звуком, который звучит слишком громко в тишине.
Генри начинает ржать, уткнувшись лбом в спину Аффлека. Того начинает тоже трясти от беззвучного смеха.
- Я слишком стар для подобного, – бурчит Бен в подушку, – У меня нет сил даже перевернуться, хотя простыня подо мной мокрая.
- Фу!
- Вот именно!
Они собираются в душ еще минут десять, подначивая друг друга наконец-то встать, но в итоге просто передвигаются на другую часть кровати, накрываются одеялом и засыпают, полотно прижавшись. Сплетаясь руками и ногами.
***
Генри просыпается как от толчка. Еще темно, но спать больше не хочется. Впрочем, он и не должен. Он помнит, о чем его попросил Бен.
Мужчина спит под боком и его мерное дыхание касается плеча Генри.
Не задумываясь, он встает, наощупь собирая свою одежду с пола. Парень не боится разбудить Бена, ведь тот не проснется. Сам так сказал.
На часах почти пять утра. За окном мелкий дождик стучит по карнизу, успокаивая.
Генри быстро одевается, бросает последний взгляд на постель.
Аффлек лежит на животе, а одеяло сбилось в ноги. В сумраке его фигура кажется нереальной. Темной, на фоне серой простыни, захватывающе идеальной. Если еще простоять хоть минуту, то он уже не найдет в себе сил уйти. Поэтому Генри отводит взгляд, и выходит из спальни.
По ногам уже тянет привычным холодом. Хочется кофе и, почему-то, курить. По телефону Генри вызывает такси, стараясь говорить тише.
И пока ждет, ворует у Бена сигареты и курит у открытого окна. Брызги дождя попадают на его лицо, он только закрывает глаза и затягивается сигаретой.
В голове непривычно пусто.
Он смотрит на уже ставшие родными крыши, на антенны, изломы которых, кажется, он запомнит навсегда. Небо темное, но звезд не видно. Только темно-фиолетовые тучи.
Отсчитав десять минут, он закрывает окно, обводит взглядом лофт, стараясь запомнить все, как есть. Мысленно прощается с этим местом.
В темноте находит свои куртку и ботинки, одевается.
Открыв дверь, долго стоит на пороге. Ждет непонятно чего. Решает сделать последний шаг.
Генри думает, что с ним ничего не случится такого, с чем бы он не смог справиться.
Точки, многоточие…
Какая разница. Ему хватит сил и на то, и на другое.
Кивнув самому себе, Генри тихо закрывает за собой дверь.
-
-
16.08.2016 в 12:40Пока читала так мяса захотелось
Большое спасибо тебе за текст, невероятный каскад эмоций, и очень необычный коктейль, как правило во время прочтения фиков все выходит на сверх положительные эмоции, и милоту, а тут у тебя получилось очень интересно. Я добралась до этой вершины положительных эмоций и потом покатилась вниз, с бешеной скоростью, аж дух захватывало, но это было интереснейшим опытом я тебе скажу.
видела на фикбуке что будешь писать по анклам жесть, я уже готова, хотя тут я очень люблю пейринг и прям даже опасаюсь куда тебя понесет
-
-
16.08.2016 в 13:08Я думаю он поменял Генри и сам изменился. И он чувствует это. Люди так или иначе откладывают на нас отпечаток. Изменяют нас. Особенно, если мы их любим, то и поддаемся на перемены более охотно.
По АНКЛАМ я планировала писать с самого начала. Еще до этого фф, но не получалось. Не шло. Не могла придумать историю, по которой хотелось бы написать. Сейчас история есть, и я ее начала даже. Но получается чернота, потому что настрой такой. А там сюжет такой, что черноты не должно быть. Больше мыслей, рассуждений, диалогов на политические тем =) Так что мне пока надо отойти от Несправедливости, чтобы начать писать что-то еще.
Так что в плане фф про собачек и всякие такие милости и это не шутка =)
Спасибо за отзыв!
-
-
16.08.2016 в 13:41Знаешь как думаю, что если, скажем, люди, читатели в смысле топят за пейринг, и верят в лучшее, то вариант хэ ты дала, потому что даже не смотря на все пиздецы что происходили, вот то что они научились договариваться и понимать друг друга, это определенно шаг. Бен ему объяснил как все будет после вечера, и Генри согласился и самое что главное не обиделся, не понял это как-то по-своему, а именно что принял все как есть. Так что отсюда можно плясать в строну любви и цветочков. С другой стороны я к самому пейрингу не питаю большой симпатии, поэтому я просто пытаюсь брать что дают и смотреть на ситуацию более трезво. И я вот не верю что после всего того что было можно вырулить к нормальным отношениям, тем более что у них заранее оговорено что для карьеры они думают не афишировать и тд. Хотя возвращаясь к первому варианту, было бы желание.
мне в принципе все понравилось, так что доверяю тебе, посмотрим что будет.
Больше мыслей, рассуждений, диалогов на политические тем =)
эээээ а любовь и страсти, юст там?
-
-
16.08.2016 в 14:03На счёт анклов скажу, что пока задумка такая. А что там будет я не знаю. Юст точно нет. Ангст точно да. А так просто про двух людей с вложной ситуации.
-
-
16.08.2016 в 14:24-
-
16.08.2016 в 15:04