Обезьянья лапа
Уильямс Джэкобс
читать дальшеЗа окном стояла холодная сырая ночь, а в небольшой гости-
ной на вилле Лейкснэм шторы были задернуты и ярко горел
огонь в камине. Отец и сын сидели за шахматами. Отец, погло-
щенный какими-то радикальными идеями относительно игры, так
рискованно поставил короля, что даже пожилая седая дама, си-
дящая с вязанием у огня, не смогла удержаться от коммента-
рия.
- Только прислушайтесь, как взвывает ветер, - сказал мис-
тер Уайт, слишком поздно заметивший роковую ошибку и пытаю-
щийся отвлечь внимание сына от своего неудачного хода.
- Я слышу, - не отрывая взгляда от доски и протянув руку,
ответил тот. - Шах!
- Сомневаюсь, что он сегодня придет, - произнес отец, де-
лая ход.
- Мат, - ответил сын.
- Нет ничего хуже, чем жить в такой глуши, - вдруг с нео-
жиданным напором в голосе прокричал мистер Уайт, - вдали от
всякой цивилизации, в этой непролазной ужасной дыре! Вместо
дороги - болото какое-то. Не знаю, о чем там люди думают.
Они, наверное, считают, что если у дороги осталось только
два дома, то и дорога-то не нужна!
- Не переживай, дорогой, - пыталась успокоить его жена, -
может быть, в следующий раз выиграешь.
Мистер Уайт резко вскинул глаза и успел уловить, как жена
и сын обмениваются понимающими взглядами. Слова застыли у
него на губах, и он спрятал виноватую улыбку в жидкой седой
бороде.
- А вот и он, - произнес Герберт, услышав стук хлопнувшей
калитки и звук приближающихся тяжелых шагов.
Мистер Уайт поспешно поднялся и направился открывать
дверь. Из прихожей послышалось, как он выражает пришедшему
сочувствие по поводу тяжелой и длинной дороги, с чем тот
полностью согласился. Гость оказался высоким и плотным гос-
подином с маленькими, словно бусинки, глазами и румяными ще-
ками.
- Старшина Моррис, - объявил мистер Уайт.
Старшина пожал всем руки и, усевшись на предложенное ему
кресло у камина, с удовольствием смотрел, как хозяин достает
бокалы и бутылку виски и ставит на газ небольшой медный чай-
ник.
После третьего бокала глаза гостя заблестели и, развалив-
шись в кресле и расправив плечи, он принялся болтать. Все
члены семьи собрались вокруг него и с интересом слушали, как
он рассказывает о каких-то странных событиях и чьих-то доб-
лестных поступках, о войнах и о каких-то необычных народах.
- Хотел бы я побывать в Индии, - проговорил Уайт-старший,
- так просто, посмотреть страну.
- Лучше оставайтесь там, где живете, - качая головой, от-
ветил Моррис. Он поставил пустой бокал, вздохнул и снова по-
качал головой.
- Мне все-таки хотелось бы посмотреть на старинные храмы,
факиров и фокусников, - не унимался мистер Уайт. - Кстати,
на днях вы начали рассказывать мне про какую-то обезьянью
лапу, Моррис?
- Да так, ерунда, - быстро проговорил тот. - По крайней
мере, ничего интересного.
- Про обезьянью лапу? - с любопытством спросила миссис
Уайт.
- Ну, в общем, о том, что принято называть фокусами, -
как бы между делом ответил старшина.
Трое слушателей с нетерпением подались вперед. Гость рас-
сеянно поднес пустой бокал к губам, затем поставил обратно
на стол. Хозяин наполнил его виски.
- Если поглядеть с одной стороны, - сказал старшина, ро-
ясь в кармане, - это всего лишь обыкновенная маленькая засу-
шенная лапка.
Он вынул что-то из кармана и протянул слушающим. Миссис
Уайт с отвращением откинулась на спинку кресла, но ее сын
взял лапу и принялся разглядывать ее.
- Ну и что в ней особенного? - поинтересовался мистер
Уайт, после того как взял лапу у сына, рассмотрел ее и поло-
жил на стол.
- Ее заколдовал один старый факир, - ответил старшина, -
один святой человек. Он хотел показать, что судьба управляет
жизнью людей и что те, кто пытаются вмешаться в нее, делают
это себе во вред. Эта лапа заколдована им таким образом, что
может выполнить по три желания трех человек.
- А почему бы вам не загадать желания, сэр? - поинтересо-
вался Герберт.
Старшина взглянул на него так, как обычно глядят на само-
надеянную молодежь люди, умудренные жизненным опытом.
- Я загадывал, - спокойно ответил он, но лицо его поблед-
нело.
- И что, эти три желания исполнились? - спросила миссис
Уайт.
- Да, - сказал Моррис. Бокал, который он держал у рта,
постукивал о его крепкие зубы.
- А еще кто-нибудь загадывал желания? - не унималась она.
- Да, человек, который первый держал эту лапу в руках. Не
знаю, каковы были его первые два желания, но в третьем он
желал своей смерти. Вот так лапа и оказалась у меня.
Тон его был настолько серьезен, что в комнате воцарилось
гробовое молчание.
- Если вы уже загадали три желания, то теперь лапа вам
больше не нужна, Моррис, - наконец нарушил молчание мистер
Уайт. - Зачем вы ее храните?
Старшина покачал головой.
- Так, из прихоти, - медленно проговорил он. - Я подумы-
вал о том, чтобы продать ее, но в конце концов решил, что не
сделаю этого. Она и так уже принесла достаточно горя. Кроме
того, никто ее не купит. Некоторые считают, что это все бас-
ни, а те, кто и верят, хотят сначала опробовать ее, а затем
уже покупать.
- Если бы у вас была возможность загадать еще три жела-
ния, вы бы воспользовались ею? - уставившись на Морриса,
спросил мистер Уайт.
- Не знаю, - ответил тот, - даже и не знаю.
Он взял лапу и, крутя ее между пальцами, вдруг бросил в
огонь. Уайт, вскрикнув, нагнулся к камину и вытащил ее.
- Лучше бы ей сгореть, - торжественно произнес старшина.
- Если она вам больше не нужна, Моррис, отдайте ее мне, -
попросил мистер Уайт.
- Нет, - наотрез отказался тот, - я бросил ее в огонь.
Если вы сохраните ее, не обвиняйте меня в том, что может
случиться. Будьте разумны, бросьте ее обратно в огонь.
Мистер Уайт отрицательно покачал головой и принялся вни-
мательно рассматривать свое приобретение.
- Что нужно сделать, чтобы загадать желание? - спросил он.
- Зажать лапу в правой руке и вслух произнести желание.
Но помните, я предупреждал вас о последствиях.
- Прямо как в "Тысяче и одной ночи", - заметила миссис
Уайт, поднимаясь и направляясь на кухню готовить ужин. - Не
пожелать ли тебе, чтобы у меня было четыре руки, чтобы я
быстрее со всем управлялась?
Мистер Уайт вынул из кармана талисман, и все трое, видя,
как встревоженный старшина хватает его за руку, от души
рассмеялись, а Моррис сказал:
- Если вы уж решили что-то загадывать, то что-нибудь ра-
зумное!
Мистер Уайт засунул лапу обратно в карман и, расставляя
кресла, пригласил гостя к столу. Во время ужина о лапе поза-
были, а затем все расселись и снова принялись слушать расс-
казы Морриса про его приключения в Индии.
Как только гость ушел, Герберт заявил:
- Если рассказ Морриса про лапу такое же вранье, как то,
о чем он трепался весь вечер, то у нас ничего, конечно, не
выйдет.
- А ты ему что-нибудь дал взамен за лапу? - пристально
глядя на мужа, спросила миссис Уайт.
- Да так, пустячок; хоть он и упирался, но я все же зас-
тавил его взять. А он опять принялся уговаривать меня выбро-
сить лапу.
- Какой кошмар! - с напускным ужасом воскликнул Герберт.
- Ну уж нет, мы попросим у лапы богатства и счастья, чтобы
ты, папа, стал императором и не сидел больше под башмаком у
мамы!
Произнеся это, он метнулся вокруг стола, спасаясь от ма-
тери, которая, вооружившись салфеткой, ринулась за ним.
Тем временем мистер Уайт достал из кармана лапу и с по-
дозрением принялся снова рассматривать ее.
- Даже и не знаю, что пожелать, - медленно произнес он. -
Кажется, у меня есть все, что я хочу.
- Если бы ты еще сделал ремонт в доме, ты был бы абсолют-
но счастлив, папа, не так ли, - проговорил Герберт, кладя
руку на плечо отца. - Слушай, пожелай для начала двести фун-
тов.
Мистер Уайт, робко улыбаясь своему, легковерию, протянул
перед собой на руке талисман; в это время Герберт, подмигнув
матери, с торжественным видом сел за пианино и величественно
ударил по клавишам.
- Желаю получить двести фунтов, - отчетливо проговорил
мистер Уайт.
Слова эти сопровождали удары по клавишам, но тут их прер-
вал полный ужаса крик мистера Уайта. Сын и жена подбежали к
нему.
- Она шевелилась, - с отвращением смотря на лапу, которую
выронил из рук на пол, воскликнул он. - Когда я загадывал
двести фунтов, она вдруг стала извиваться, словно змея!
- Я что-то не вижу денег, - сказал Герберт, поднимая лапу
с пола и кладя ее на стол. - Пари держу, что и не увижу.
- Тебе это, наверное, почудилось, отец, - вставила миссис
Уайт. Тот покачал головой.
- Ну да ладно, ничего страшного, правда, меня это так на-
пугало.
Все семейство опять уселось у огня, мужчины закурили
трубки. За окном все сильнее завывал ветер, от звука хлопаю-
щей наверху двери мистер Уайт всякий раз вздрагивал. В ком-
нате стояла необычная, угнетающая тишина. Наконец родители
поднялись, чтобы идти спать.
- Полагаю, ты найдешь деньги наличными в большой сумке в
своей кровати, - прощаясь, проговорил отцу Герберт, - а так-
же что-нибудь ужасное, сидящее на шкафу и наблюдающее, как
ты рассовываешь по карманам нечестные денежки!
На следующее утро Герберт завтракал за столом, на который
падал свет холодного зимнего солнца, и посмеивался над стра-
хом, охватившим его накануне. Теперь в комнате царила атмос-
фера спокойствия - не то что прошедшим вечером; грязная,
сморщившаяся лапа была небрежно брошена на буфет - как бы в
знак того, что в ее силу никто не верит.
- Полагаю, все старые солдаты одинаковы, - высказала
мысль вслух миссис Уайт. - Боже, и мы еще слушали эту чепу-
ху! Какие желания исполняются в наши дни?! Даже если бы и
исполнилось твое желание о двухстах фунтах, как бы они могли
причинить тебе боль?
- Наверное, свалились бы ему на голову прямо с небес? -
развязно вставил Герберт.
- Моррис сказал, что все происходит так естественно, -
сказал мистер Уайт, - что можно подумать, что то, чего ты
пожелал и что получил, всего лишь просто совпадение.
- Ты тут не трогай деньги, пока я не вернусь, - сказал
отцу Герберт, поднимаясь из-за стола, - а то я боюсь, ты
станешь скупым и скаредным и нам придется отказаться от те-
бя.
Мать рассмеялась и пошла закрывать за сыном дверь. Прово-
див его взглядом, пока он не скрылся из виду, она вернулась
к столу, радуясь, что муж получил по заслугам за свое легко-
верие. Услышав стук в дверь, миссис Уайт помчалась вниз отк-
рывать. Пришедшим оказался почтальон, принесший счет от
портного.
- Герберт не упустит возможности отколоть какое-нибудь
забавное замечание, когда придет домой, - сказала она мужу,
когда они усаживались обедать.
- Осмелюсь сказать, - заметил мистер Уайт, наливая себе
пива, - что эта штуковина все-таки двигалась у меня в руке.
Клянусь!
- Тебе показалось, - спокойно ответила миссис Уайт.
- Да говорю же, что двигалась, - твердил он, - никаких
сомнений нет. Я просто... Что случилось?
Жена ничего не ответила. Она следила за несмелыми движе-
ниями человека за окном, бросавшего нерешительные взгляды на
дом, очевидно, собиравшегося с духом, чтобы войти внутрь.
Погруженная в размышления о двухстах фунтах, она все же
заметила, что незнакомец хорошо одет, что на нем новая блес-
тящая шелковая шляпа.
Три раза он останавливался, прежде чем войти. Наконец ре-
шившись, он распахнул калитку, держа шляпу в руке, и прошел
по тропинке. Миссис Уайт поспешно развязала передник и засу-
нула эту необходимую принадлежность своей одежды под поду-
шечку стула.
Она провела незнакомца, явно чувствовавшего себя неловко,
в комнату. Он пристально смотрел на нее и внимательно слу-
шал, как она извиняется за неприбранную комнату и грязный
плащ, который муж надевал для работы в саду. Затем она
умолкла, превозмогая себя, в ожидании того, что скажет
гость.
- Меня... просили зайти, - тут он замолк и извлек из кар-
мана кусок хлопчатобумажной ткани. - Я от "Мо и Мэггинз".
Миссис Уайт вздрогнула.
- Что-то случилось? Что-нибудь с Гербертом? Что с ним? -
затаив дыхание, спросила она.
Тут вмешался мистер Уайт.
- Ну успокойся, успокойся, мать, - быстро проговорил он,
- садись и не делай поспешных выводов. Я уверен, что вы не
принесли дурных вестей, сэр, не так ли.
- Мне очень жаль, - начал было гость.
- Он ранен? - не унималась миссис Уайт.
Гость утвердительно покачал головой.
- Был тяжело ранен, - спокойно произнес он, - но сейчас
ему уже не больно.
- О, слава Богу, - заламывая руки, проговорила миссис
Уайт, - слава Богу, слава...
Но тут зловещее выражение отстранившегося лица гостя зас-
тавило ее замолчать. Она вдруг поняла, что ужасная тайная
мысль, промелькнувшая у нее в голове, и есть правда. Переве-
дя дыхание, она повернулась к отупевшему мужу и положила
трясущиеся руки ему на колени. Наступило длительное молча-
ние. Никто не хотел нарушать его.
- Его задавило станком, - низким голосом проговорил
гость.
- Задавило станком, - ошеломленно повторил мистер Уайт.
Он сидел, тупо глядя в окно, и держал в руках руки жены,
прямо как сорок лет назад, когда он ухаживал за нею.
- Он у нас был единственный, - поворачиваясь к гостю,
сказал мистер Уайт. - Это очень тяжело.
Тот кашлянул, поднялся и медленно подошел к окну.
- Фирма поручила мне высказать вам искреннее соболезнова-
ние в связи с горем, постигшем вашу семью, - глядя в одну
точку проговорил он. - Я хочу, чтобы вы поняли, что я всего
лишь служащий этой фирмы и выполняю ее распоряжения.
Ответа не последовало. Лицо миссис Уайт побелело, дыхание
как будто замерло, глаза остекленели; выражение лица мистера
Уайта было такое, каким оно, наверное, было у его друга
старшины во время первого боя.
- Мне поручено сказать, что фирма "Мо и Мэггинз" не несет
ответственности за случившееся, - продолжал он, - она снима-
ет с себя все обязательства, связанные с делом, но, принимая
в расчет, как работал ваш сын, она решила в виде компенсации
предоставить вам некоторую сумму.
Мистер Уайт выпустил руку жены и, поднимаясь, с ужасом
посмотрел на гостя. С губ его сорвалось:
- Сколько?
- Двести фунтов, - прозвучал ответ.
Не слыша пронзительного крика жены, он слабо улыбнулся,
протянул перед собой руки, словно слепой, и без чувств грох-
нулся на пол.
Милях в двух от дома, на большом новом кладбище старики
похоронили своего единственного сына и вернулись в дом, пог-
руженный в темноту и молчание.
Все произошло настолько быстро, что они не сразу осознали
это и находились в состоянии ожидания, словно что-то еще
должно было случиться, что-то еще, что могло бы облегчить им
страдания.
Но дни шли, и ожидание сменила безнадежность, которую не-
верно называют апатией. Иногда они могли не проронить ни
слова за день, поскольку им больше не о чем было говорить и
время казалось таким томительным.
После того трагического дня прошла неделя. Среди ночи
мистер Уайт неожиданно проснулся и, протянув руку, не нашел
рядом с собой жены. В комнате было темно. За окном слышались
приглушенные рыдания. Мистер Уайт поднялся и прислушался.
- Иди домой, - мягко сказал он, - ты замерзнешь.
- Сыну холоднее, - ответила миссис Уайт, опять принимаясь
плакать.
Он возвратился домой. Звуки рыданий стали затихать. В
постели было тепло, на него навалился сон. Он задремал, но
вскоре проснулся от резкого крика жены.
- Обезьянья лапа! - дико кричала она. - Обезьянья лапа!
Он вскочил, встревоженный.
- Где? Где она? В чем дело?
Она, спотыкаясь, подбежала к нему.
- Мне нужна она, - спокойно сказала она. - Ты еще не
уничтожил ее?
- Она в гостиной, возле бра, - ответил он, удивленный. -
А зачем она тебе?
Миссис Уайт рассмеялась, наклонилась и поцеловала его в
щеку.
- Я просто о ней подумала, - истерично ответила она. -
Почему я не подумала об этом раньше?
- О чем?
- Об оставшихся двух желаниях, - быстро ответила она. -
Мы же загадали только одно.
- Разве его было недостаточно? - гневно спросил он.
- Нет! - торжественно выкрикнула жена. - Мы загадаем еще
одно желание. Спустись в гостиную и принеси лапу. Только
быстро. Мы загадаем, чтобы наш сын ожил!
Мистер Уайт выпрямился и трясущимися руками швырнул одея-
ло.
- Да ты с ума сошла! - с ужасом закричал он.
- Принеси ее, - тяжело дыша, приказала она. - Быстро, и
загадывай! О-о, мальчик мой...
Мистер Уайт чиркнул спичкой и зажег свечу.
- Ложись лучше в постель, - неуверенно проговорил он. -
Ты сама не понимаешь, о чем говоришь.
- Наше первое желание исполнилось, - возбужденно продол-
жала миссис Уайт. - Почему бы не загадать второе?
- То было просто совпадение, - пробормотал он.
- Иди принеси лапу и загадывай! - закричала она и потащи-
ла его к двери.
Он спустился в темноте в гостиную и подошел к камину.
Талисман лежал на своем месте. Его охватил страх, что их
искалеченный сын может ожить до того, как он успеет убежать
из комнаты. У него перехватило дыхание, когда он обнаружил,
что не может в темноте найти дверь из гостиной. По столу и
стене он нащупал путь в коридор. В руке он зажимал принесшую
горе лапу.
Войдя в комнату, он заметил, что лицо жены изменилось.
Оно было полно ожидания и казалось бледным и необычным. Мис-
тер Уайт даже испугался.
- Загадывай, - закричала она.
- Все это глупо и жестоко! - нерешительно промямлил он.
- Загадывай, - повторила она.
Он поднял руку.
- Хочу, чтобы мой сын ожил.
Талисман упал на пол. Мистер Уайт с ужасом уставился на
него. Затем он, дрожа, рухнул на стул. Миссис Уайт с горящи-
ми глазами подошла к окну и отдернула штору.
Мистер Уайт сидел и смотрел на жену, стоящую у окна, пока
не задрожал от холода. Огарок свечи бросал неровный свет на
потолок и стены, пока наконец не погас.
Мистер Уайт с чувством облегчения от того, что попытка не
удалась, забрался обратно в постель. Через несколько минут к
нему присоединилась безмолвная жена.
Оба лежали молча, слушая, как тикают часы. Скрипнула
лестница, мышь поскреблась в стене. Темнота действовала уг-
нетающе. Пролежав в кровати некоторое время, собравшись с
мужеством, мистер Уайт взял коробок спичек, зажег одну и
спустился вниз.
У подножья лестницы спичка потухла, и он остановился,
чтобы зажечь новую. В этот момент в парадную дверь тихо и
робко постучали.
Спички выпали из рук мистера Уайта. Он замер, затаив ды-
хание. Стук повторился. Он повернулся и, быстро забежав в
спальню, закрыл за собой дверь. Стук повторился опять.
- Что это? - вскричала жена, поднимаясь с кровати.
- Крыса, - дрожащим голосом ответил мистер Уайт. - Крыса.
Она пробежала мимо меня, когда я спускался по лестнице.
Жена села и прислушалась. Раздался отчетливый стук в
дверь.
- Это Герберт! Герберт!
Она побежала к двери, но муж преградил ей дорогу и, схва-
тив ее руку, крепко сжал ее.
- Что ты собираешься делать? - хриплым голосом спросил
он.
- Это мой мальчик! Это Герберт! - вырываясь, кричала она.
- Почему ты меня держишь? Пусти! Я должна открыть дверь!
- Прошу тебя, не пускай его! - трясясь, взмолился он.
- Ты боишься собственного сына? Пусти меня. Я иду, Гер-
берт! Я иду!!!
Стук все не прекращался. Наконец миссис Уайт вырвалась и
выбежала из комнаты. Муж побежал за ней, умоляя вернуться.
Он слышал, как загремела цепочка и щелкнула задвижка замка.
Затем он услышал, как жена кричит ему:
- Задвижка! Спустись вниз! Я не могу дотянуться до нее!
Но мистер Уайт ползал на коленях по полу, ища лапу. Толь-
ко бы найти ее до того, как в дом войдут!
В дверь забарабанили, и снизу послышалось, как миссис
Уайт придвигает к входной двери стул. Он услышал, как нако-
нец двинулась задвижка замка, и в то же время нащупал лапу и
загадал третье желание. Стук неожиданно прекратился, хотя
эхо от него все еще звучало по дому. Он услышал, как стул
отодвинули и открылась дверь. В дом ворвался холодный воз-
дух. Раздался долгий громкий крик разочарования и горя, что
придало ему силы спуститься вниз и подбежать к калитке. Фо-
нарь, мерцающий на другой стороне дороги, бросал свет на
пустынную тихую улицу.
Перевод С. Годунова
@настроение:
Какое же третье желание он загадал?
-
-
01.11.2009 в 10:58-
-
02.11.2009 в 00:47-
-
02.11.2009 в 00:50-
-
02.11.2009 в 00:57